Эротические танки

 Натан Альтерман Избранное - часть 2 Перевод с иврита и примечания - Адольф Гоман  Приложение - Адольф Гоман. Напев "Звёзд" Из книги «Звёзды вовне» (1938г.) Неожиданный день Не летит голубь с вестью, и праздник далёк, Но, нас увидав, стёкла в окнах зардели, И, белою козочкой, Облако – скок! – Спустилось на крыши и лижет там зелень. Горячие руки аллею теснят. Щипки, поцелуи, играючи в прятки… Дрожа, губы алые вытянул сад – Прижаться к груди стен украдкой. Газелью свирель, Львицей – гомона рокот, Я базару на плечи взобрался с толпой. Господь, как роскошен твой ликующий город! Пусти его на арену со мной! После лет одиночества в тесных домах, Где одна лишь тоска, как вопрос без ответа, Постарела улыбка на наших губах. Мы, мудрые, знаем Об этом. Даже Если цветок нам протянешь навстречу, Кому одолеть Млечный путь Твой дано? Как крот, наше сердце молчит при встрече: На свету

«Я шел — и вслед за мною шли…» Я шел — и вслед за мною шли Какие-то неистовые люди. Их волосы вставали под луной, И в ужасе, с растерзанной душой Зубами скрежетали, били в груди, И разносился скрежет их вдали. Я шел — и вслед за мной влеклись Усталые, задумчивые люди. Они забыли ужас роковой. Вдыхали тихо аромат ночной Их впалые измученные груди, И руки их безжизненно сплелись. Передо мною шел огнистый столп. И я считал шаги несметных толп. И скрежет их, и шорох их ленивый Я созерцал, безбрежный и счастливый. 7 января 1902 «Бегут неверные дневные тени…» С. Соловьеву Бегут неверные дневные тени. Высок и внятен колокольный зов. Озарены церковные ступени, Их камень жив — и ждет твоих шагов. Ты здесь пройдешь, холодный камень тронешь; Одетый страшной святостью веков, И, может быть, цветок весны уронишь Здесь, в этой мгле, у строгих образов. Растут невнятно

А что там, поскольку, что ли, осведомились, спросили то есть по поводу, где-либо повстречав, что именно, может, не сильно переменившись в лице, но, скорее всего, взволнованно, определенно взволнованно молвил насчет изящного кто-нибудь незабвенный, что собственно 2 человек, очевидно, проникся чувством: он, верно, очень ценил изящное, думается, восхищался им, посещал соответствующие музеи, лекции, не исключено, что коллекционировал, то и дело улавливал в нем наличье чего-то магического, каких-то, что называется, скрытых пружин, тайных струн, тихо радовался его успехам, желал ему наиболее доброго, кьяро: никто иной, как один италиец 3 дитя рубикона, слегка надтреснутый, но довольно прелестный уличный дискант, прелестный, а говоря как в гондоле, так просто челесте, он в юности, странствуя из вагантов в зингеры, переехал рейн и со стражей, сначала с третьей, потом с четвертой, стражей этих стремнин, излук, с волшебными сердцу латниками с глазами цвета анжуйского серого, целовал его, озорное, в дежурной рюмочной: балабонил, изображал

Иль, скажем , скорбь Иегуда АМИХАЙ                                  В переводах  с иврита Адольфа Гомана                                                       Кармиэль             Иегуда АМИХАЙ  (1924-2000) Краткая биографическая справка  АМИХАЙ Иегуда (1924-2000) – израильский писатель – поэт, прозаик и драматург, один из зачинателей и наиболее ярких представителей «новой» израильской поэзии второй половины ХХ-го века.. Иегуда Амихай родился в Вирцбурге (Германия). В возрасте 11 лет переехал с родителями в Палестину. Во время Второй мировой войны служил в Британских войсках. В Войне за независимость Израиля участвовал в боях в Нэгеве. Изучал ТАНАХ и ивритскую литературу в Еврейском университете в Иерусалиме. Работал учителем в школе, преподавал в академиях в Израиле и заграницей. Первый сборник стихов Иегуды Амихая – «Сейчас и в другие дни» был опубликован в 1955г. С тех пор вышло в свет много поэтических сборников  («Стихи 1948 – 1962 г.г.», «За всем этим кроется большое счастье», «Время», «Песни любви» и др.), роман «Не сейчас и

Жизни серой зловещие грани, Парадоксы затейницы-тьмы. И фигурка моя на экране, На экране тоски-кутерьмы. И повсюду угрюмые тени, Тошнотворно-банальные дни. И коктейль из ночных впечатлений, Разговоров в тисках западни. А душа разлетелась на звуки, Что терзают меня, как всегда, Диссонансом отчаянной скуки, Растворяя надежды-года. Вот я здесь, для чего я вбираю Ядовитые горькие сны?.. О, судьба, я и так умираю, На задворках твоей тишины. * * * Это боль клубится у порога, Странная и ласковая тьма, Это бесконечная дорога, Рано наступившая зима. Это бред твоих воспоминаний, Горечь, доводящая до слез. Книги, полные запретных знаний, Если все воспринимать всерьез. Ну, а если нет, подбрось монету, Может — раз — и встанет на ребро. И душа уйдет к ночному свету, В лунное вольется серебро. В тишине стучится сердце гулко, Ведь судьба пока что не ясна… Жизнь твоя — полночная прогулка В неизбежность ледяного сна. * * *

В эту книгу вошли самые страшные стихотворения лучших поэтов Серебряного века, таких как Иннокентий Анненский, Андрей Белый, Александр Блок, Николай Гумилев, Осип Мандельштам и многих других.Поэты мастерски владели словом, создавая зловещие образы и атмосферу неописуемого ужаса, которая заставляет задуматься над самыми темными сторонами человеческой природы.Многие из представленных текстов несут на себе печать боли и трагедии, которые переживали поэты в условиях политических потрясений и социальных изменений. Особая эмоциональная напряженность и философская глубина делают эти произведения поистине уникальными в своем роде.