Claude Izner

Жарким августовским вечером 1895 года в лесу Монморанси падает метеорит. А вскоре происходит серия загадочных убийств. Все убитые оказываются членами сообщества последователей Шарля Фурье, которое возглавлял дядюшка знаменитого сыщика-любителя. Виктор Легри и его верный помощник начинают очередное расследование.Неужели упавший с небес метеорит действительно способен негативно влиять на события?..

Апрельским утром 1892 года в книжной лавке Виктора Легри царит смятение: ограблена квартира его приемного отца Кэндзи Мори. Но странное дело — воры унесли только экзотическую чашу, не представляющую большой художественной ценности. За ограблением следует серия убийств…

Париж, 1893 год. Заколот кинжалом художник по эмали, сгорела переплетная мастерская, бесследно исчез владелец типографии. Три печальных события на первый взгляд никак не связаны, однако всякий раз некто оставляет на месте преступления, в газете или в конверте таинственные послания, в которых упоминаются месяц май и леопард. Книготорговец Виктор Легри и его верный помощник Жозеф начинают новое расследование…

Исторические детективы Клода Изнера завоевывают мир. В романе «Талисман из Ла Виллетт» читатель вместе с уже полюбившимися ему героями вновь оказывается в Париже конца XIX века.Ранним утром 1894 года неподалеку от знаменитых парижских боен Ла Виллетт найден труп задушенной женщины. Виктор Легри и его помощник Жозеф Пиньо расследуют это дело, имея в руках лишь одну улику — диковинный медальон с изображением головы единорога…

Париж, 1897 год. Музыкант утонул на мелководье во время свадебного гулянья. Его коллега, возвращаясь с концерта, упал и разбил голову. Прима-балерина лишилась на сцене чувств во время премьеры. Цепочка странных и трагических событий на этом не закончилась, таинственный мститель уже выбрал новую жертву и приготовил для нее подарок…Новое расследование вовлекает книготорговцев, а по совместительству сыщиков-любителей Виктора Легри и Жозефа Пиньо в завораживающую пляску смерти вокруг дворца Гарнье, где размещается знаменитый оперный театр.

Разнообразна и противоречива жизнь Москвы на рубеже XIX–XX веков. Уютная патриархальность московского быта взрывается здесь сапогами нового времени, неотвратимой тяжёлой поступью века электричества и металла, мировых войн и революционных потрясений.Автор книги, привлекая обширнейший документальный материал, погружает читателя как в мирный неспешный ритм купеческой и мещанской Москвы конца XIX века, так и в предгрозовую атмосферу, которая ощущалась в Первопрестольной в начале века двадцатого. Со свойственной ему любовью к подробностям, которые и составляют суть повседневной жизни, Г. В. Андреевский, словно опытный гид, путешествует по лабиринту московских улочек, встречая на своём пути разных «типов и типчиков» — от обитателей московского дна до сильных мира сего, — время от времени обращаясь к более ранним событиям либо к годам своей молодости.

Перед Вами третья книга из серии «Мир Соргона». Но это ещё — не финал. Жизнь продолжается, господа.

На тысяча шестой день после того, как я покинул локальную систему туманности Нереиды, я заметил на экране ракеты крохотное пятнышко и попытался стереть его замшей. Из-за отсутствия какого-нибудь другого занятия я чистил и полировал экран четыре часа, пока не сообразил, что пятнышко — это планета, которая быстро увеличивается. Облетев это небесное тело, я с большим удивлением обнаружил, что его обширные континенты покрыты геометрически правильными узорами и рисунками. Соблюдая необходимую осторожность, я сел посреди голой пустыни, усеянной странными круглыми лепешками, диаметром с полметра; твердые, блестящие, они тянулись длинными рядами в разные стороны, образуя фигуры, замеченные мной до этого с большой высоты. Проделав необходимые предварительные исследования, я сел за руль и полетел над самой поверхностью, пытаясь разобраться в заинтересовавших меня узорах. Во время двухчасового полета я обнаружил один за другим три огромных прекрасных города; я спустился на площадь одного из них, но он был абсолютно пустой: дома, башни,

Роман известного турецкого писателя Орхана Памука — это история взаимоотношений хозяина и раба, турка и итальянца, оказавшихся — причуды Всевышнего! — двойниками. По мнению автора, существующая точка зрения о разделении Востока и Запада предназначена лишь для того, чтобы отдалить друг от друга и людей, и их культуры.

Н. Н. Иорданский РАЗВИТИЕ ЖИЗНИ НА ЗЕМЛЕ ПРЕДИСЛОВИЕ О развитии жизни на Земле написано немало книг, от институтских учебников палеонтологии, исторической геологии, зоологии и ботаники и соответствующих научных монографий до различных научно-популярных изданий. Однако за последние 10-15 лет в отечественной литературе по данной проблеме наметился некоторый пробел в области, так сказать, среднего звена: практически отсутствуют книги, в которых развитие жизни освещалось бы достаточно полно и разносторонне, но в то же время компактно и на уровне, не требующем значительных специальных знаний и доступном более широкому кругу читателей. Такая книга могла бы послужить пособием для учителей средней школы, а также для студентов тех институтов и факультетов, где эволюция организмов изучается и рамках общих курсов зоологии, ботаники или общей биологии. Предлагаемая книга предназначена в какой-то мере восполнить указанный пробел. Ее ограниченный объем не позволяет в равной степени осветить все сложные и разнообразные аспекты развития жизни. Будучи зоологом, автор

Убиты две молодые женщины, воспитанницы приюта. Тело каждой несчастной было восемь раз медленно пронизано тонким предметом, причем не металлическим. Что еще сотворил убийца с трупами – невозможно описать без содрогания. Старшему лейтенанту следственного отдела полиции Валерию Самсонову предстоит вычислить и обезвредить маньяка. Расследование приводит его в приют, где обнаружен избитый и изувеченный (мягко сказано) психолог Меркальский. Затем маньяк убивает работника приюта Иртемьева, у которого хранились списки усыновителей. Сыщик идет буквально по теплым, еще не остывшим кровавым следам, но никак не может ни задержать потрошителя, ни понять мотивы его чудовищных преступлений…

Поступая на криминалистический факультет, леди Эрилин Рейвен мечтала о том, о чем и положено мечтать одаренному криминалисту: о раскрытых преступлениях, о звонкой славе первой леди в отрасли и всеобщем уважении. Вот только начальство упорно желает поставить на этих планах крест, маньяк отказывается ловиться, а связь с главой департамента вместо того, чтобы облегчать леди работу, только добавляет проблем. Впрочем, ей ведь не привыкать преодолевать препятствия самого разного толка, верно?

Сборник «Тысяча и один призрак» включает в себя повести и новеллы Дюма, отражающие его интерес к оккультным наукам, к различного рода таинственным и не поддающимся рациональному объяснению явлениям. В эти произведения входят также отрывки мемуарного и очеркового характера.Иллюстрации Е. Ганешиной

Книга 2Аннотация: -Отличная команда! Маньяк, приговорённый к смерти, с ним девчонка психически больная! Ну и мы конечно. 2 инвалида и безработный медицинский техник! Зашибись! - Огромный минотавр утер нос кулаком в латной перчатке. Красноста белков глаз выдавала крайнюю степень злости. - И во всем этом дерьме всех опять прикрывать мне!...

Подарок океана Рисунки М. Пашкевич I Самоед Кирсан долго возился с берданой. Целую неделю он не чистил ее. Нагару в стволе за это время наросло не мало. — Семь бельков , да четыре зайца, да десять тюленей, да три песца, — топотом считал он свои недельные трофеи, усердно водя шомполом по стволу. — Ладно я промышляю нынче! — И Кирсановы скулы чуть приподнялись от удовлетворенной улыбки. Узенькие глазки заблестели при свете коптилки. Когда нагар был отодран, Кирсан раза два жирно промазан ствол маслом и вскинул его к левому глазу. Ствол ярко сиял. Тонкие разноцветные струйки играли на внутренних зеркальных стенках, отражаясь в глазу Кирсана. В стволе было также светло, как и на душе самоеда. Щелкнув довольно языком, самоед повесил бердану на стену и вышел из избушки. Стояла полночь. Темное небо было сплошь утыкано звездами, точно шляпками золотых гвоздиков. Ветра Кирсан совсем не чувствовал. Воздух словно онемел